Стихотворение П.Антокольского "История"

Анализ стихотворения П.Г.Антокольского

 «История! В каких туманах тебя опять заволокло?..»

         «Я старше двадцатого века на четыре года. Я помню слишком многое…» - так начинает рассказ в автобиографическом наброске Павел Антокольский, а я делаю вывод: человеку, много повидавшему на своём веку, можно верить. Он помнит трагедию Цусимы и смерть Чехова, первую мировую войну и восторг от встречи с Мариной Цветаевой. В 1923 году побывал за границей, видел послевоенный голодный и страшный Берлин, в сорок втором пережил смерть сына.

          История непроизвольно вторгалась в детство и  юность Антокольского, диктовала поэту, как жить и что делать.

       Одну из книг он так подписал жене: «Зое – на добрую память о времени злом…» А злого и страшного было много. На фронте погибсын Володя. Антокольский в порыве горя чуть не в одну ночь написал поэму «Сын».

Анастасия Цветаева вспоминала, что эта поэма «по России пролетела, как стон, стон всех отцов, матерей, вслед погибшим мальчикам».А был еще арест сестры Нади, изгнание из Литинститута, где он преподавал.

         Современники Павла Антокольского вспоминали, что поэту всегда было свойственно острое чувство истории, интерес к её переломным эпохам. "Сегодня, когда мне больше шестидесяти, - писал П. Антокольский в 1958 году, - я так же страстно люблю историю, как любил её двадцатилетним юношей, накануне Октябрьской грозы".

           Об истории поэт написал много стихотворений, а правильнее было бы сказать, что в каждом из них – История. Из далёкого 1953 года он обращается  к нам:

                         Мы в Истории вычеркнем

                         Это и то,

                         Соскребем и подчистим

                          И строки, и сроки…

А стихотворение, написанное в январе 1969 года, начинается вопросом-обращением: «История! В каких туманах тебя опять заволокло?..» Опять…Значит, это уже было, уже повторяется. Печально то, что История «искаженно проступила и скрылась…»

Я, человек, живущий в 21 веке, имеющий небольшой жизненный опыт, несколько раз перечитала стихотворение: очень захотелось уловить смысл загадочных слов, захотелось понять поэта.

Скажу честно: изучала дневники Павла Антокольского, чтобы понять до конца философию слова. Оказалось, итожа прожитое, поэт испытывал трудность. «Трудность в том, что понимание и определение сверхзадачи художника слова дается в конце питии, в конце блужданий впотьмах и без дороги».

         Подлинный трагизм звучит в голосе поэта: «торчат из тьмы чертогов рухнувших стропила», забыты времена, когда предки жили в согласии и детьми «играли в Кира иль в Тимура». Современные дети, вероятно, и не слышали о походах персидского царя Кира и победах Тимура:  игры у них совершенно другие. Цезура между первой и второй строфами не случайна: она как будто подчёркивает разрыв связи между поколениями:

                        …Где наши пращуры детьми

                        Играли в Кира иль в Тимура...

и

                        Нет! Этого не может быть!

К сожалению, это есть, хотя у Истории есть святая обязанность – помнить о том, что было:

                        Нельзя так немощно и хмуро

                        Свою обязанность забыть.

Искусством правды овладеть непросто, но это необходимо, потому что  История «не вчера, а только завтра…» Да, прав поэт:  от того, что происходит сегодня, зависит завтрашний день. Убедительно верно пишет П.Антокольский: безумие теснит разум, разнузданный эгоизм теснит здравый смысл – Память и Правда уходят из Истории. А Правда - самый чувствительный и самый ранимый объект - требует защиты. Найдет ли Правда защиту «на роковых распутьях мира», кто знает.

        В третьей строфе  каждая буква слова «ПРАВДА» прописная. Автор показывает особую значимость, ценность и трепетное отношение к слову и к тому, что за ним стоит. В «живой» правде, в умении её преподнести – сила. Образ  непромытого стекла в первой строфе указывает на внутреннюю нечистоплотность тех, кто пытается исказить историческую правду и память о ней.

       Автор убеждён в том, что История должна  плясать и петь, плакать и пророчить. В этом её назначение. История – это сама Правда! Такая же верная, как и трагедия, которая начиналась с огромного облака белого цвета с бурыми пятнами над Везувием. Последствия нам известны – Помпеи не стало.   «Ты не Помпея, не Пальмира, не спёкшаяся в лаве мышь», - пишет поэт Антокольский. И я верю: история жива. Я слышу: она «в трубы грозные» гремит…

         В композиционном плане стихотворение выстроено как единое поэтическое полотно, состоящее из энергии и боли. Нет смысловых частей – есть строфы, в которых сердцем сказаны слова, и эти слова – ключ к  пониманию стиха. Масштаб поэтического мышления поэта глобален в обобщении и конкретно подробен в ощущении. Автору не безразлична Правда, ему важно, «в чьих мемуарах иль романах» она «искажённо проступила».

         Нет в стихе зримых картин – есть зримые чувства: боль, жалость, огорчение, гнев, уверенность, надежда. И не подбирает автор особенные слова и выражения, чтобы выразить эти чувства. Главный герой – История, а История без Правды не может быть. Значит, и Правда – герой стихотворения.

          Каждое слово в стихотворении подчинено общей мысли: надо беречь Правду, надо «искусством Правды» овладеть.  Непростое это дело -  смотреть «в сердца и действия людей», но лишь это правильный путь в Истории.

         Строфика стихотворения нестабильна, как и всё в жизни…

         Восклицания, вопросы только усиливают напряжённость скрытого диалога, в котором вопросы есть, а ответы лишь угадываются. Эпитет «живая», дважды употреблённый  в стихотворении («живая жизнь», «живая правда»), выбран не случайно: только «живое» может быть настоящим!

        Ритмика стиха, интонация хода каждой строки жёсткая, энергичная. И это тоже не случайно: автору не безразлично то, что происходит в Истории.

        Философское стихотворение П.Антокольского сегодня можно истолковывать по-разному, как и преподносить саму Историю и Правду. Но

нет такой Красной книги, которая взяла бы под защиту эти понятия, поэтому находятся люди, трактующие  и Историю, и Правду по-разному и по-своему.

            Я ощущаю связь стихотворения П.Антокольского с нашим временем на уровне интонаций боли, сожаления и какой-то виноватости перед тем, что случилось со всеми нами и с нашей Историей. Нельзя из Истории вычёркивать Правду: не останется в ней Правды – не будет души. А бездушные люди – нелюди.  Разве способны они делать Историю или  вещать потомкам истину?

         Обо всём этом поведало мне стихотворение  без названия. А названия тут и не надо: Павел Антокольский один раз употребил слово «История», но шесть раз он был с ней на «ты» и имел на это право: она не раз диктовала ему, как жить и что делать…      
Автор - Сенкевич Яна, 11 класс