В чужом доме

 Социально-психологическая фантастика - так обозначен жанр произведения Михаила Ларина «В чужом доме». 
…В среду Кирилл проснулся со страшной головной болью, и каждая среда для него теперь пытка. Двадцать пять лет прошло с тех пор, как он вместе с другими учениками детдома был отобран как экспериментатор. «Мы не понимали тогда, в чём смысл этих слов. Да и где ребёнку, который едва научился читать, знать о таких вещах», - вспоминает Кирилл.

Сэр Клиффорд представился учителем, но он стал для детей не только учителем, с которым можно было посекретничать о самом необыкновенном и непонятном. Он стал для них  и вторым отцом. Но это продолжалось недолго. Месяца через два учителя забрали и посадили за решётку. Об этом все узнали через четырнадцать лет, когда детей посвятили в экспериментаторы. Оказывается, Зрода, шефа, выслали с Земли за преступления, которые он совершил на родной планете. Зрод давно хвастался перед коллегами, что создаст что-то такое, «страшненькое», от чего у всех землян волосы дыбом встанут.

Многие не верили в эти сказки, но…

Зрод действительно  создал в подпольной лаборатории смертельно опасный для всего живого вирус и собирался его применить. Человечество было на грани катастрофы. Случайно об этом узнали учёные. Был суд, и Высшая Комиссия решила выслать Зрода на Спутник…Но самое страшное, что вместе со Зродом были отправлены и его экспериментаторы. Так четырехлетним ребенком Кирилл оказался вне земли.

Вернуться на Землю было огромным желанием. Кирилл придумал хитрость, как это осуществить, и у него получилось!

«Наконец мне дали трёхмесячный отпуск. Как ты их, Кирилл, а?! Молодцом! Ещё и премиальные подкинули за прекрасно исполненную работу. Сегодня рейсовой ракетой отправлюсь на родину. Больше они меня не увидят! За три месяца можно найти такой тихий уголок, что…»

А дальше – жизнь на родимой Земле и нежелание возвращаться, хотя Кирилл понимал, что за ним наблюдают из Космоса. Снова надо было что-то придумать! Кирилла вычислили и поймали…

Красивым аккордом звучат финальные слова Кирилла, которому был присвоен порядковый номер робота:

— Я — робот? — Кирилл вырвал руку, оглянулся. — Нет, я человек! У меня есть родина… Хорошая она или плохая — не мне судить, да это уже другой вопрос. Но ведь она существует! Я стремился к ней. Но и здесь увидел несправедливость. Я хотел, чтобы здесь, на Земле, меня приняли, как родного, но родительский дом отвернулся от меня, стал чужим. Меня всё время мучила совесть… А разве с роботами бывает такое? Робота хотели сделать из меня на Спутнике. Следили, подслушивали, убивали во мне всё человеческое, стараясь отучить страдать, сочувствовать, любить…

… Кирилл в этот момент ещё не знал, что сработала непредвиденная творцами живых роботов сигнальная система. Система самоусовершенствования совести, которая не могла не ответить сопротивлением на зло и несправедливость.

Алина Костюк