Николай Максимович Минский

Ко дню рождения Николая Максимовича Минского, предшественника символизма, поэта, писателя, адвоката.

       Нет двух путей добра и зла-

       Есть два пути добра.

       Меня свобода привела

       К распутью в час утра...

Стихотворение "Два пути" высоко оценил Александр Блок.

Имя при рождении:	Никола́й Макси́мович Виле́нкин
Псевдонимы:	Николай Ми́нский
Дата рождения:	15 (27) января 1855
Место рождения:	Глубокое, Виленская губерния
Дата смерти:	2 июля 1937 (82 года)
Место смерти:	Париж
Род деятельности:	поэт, писатель-мистик
Направление:	Символизм

Википедия о Минском Н.М.

Стихи и материалы о поэте

"Три ипостаси и три жены Николая Минского" А.Аврутин

Быть может, мир прекрасней был когда-то...

Быть может, мир прекрасней был когда-то, Быть может, мы отвержены судьбой. В одно, друзья, в одно я верю свято, Что каждый век быть должен сам собой. Нет, за свою печаль, свою тревогу Я не возьму блаженства прошлых дней. Мы, отрицая, так же служим богу, Как наши предки - верою своей. Пускай мы пьем из ядовитой чаши. Но если бог поставил миру цель, Без нас ей не свершиться. Скорби наши - Грядущих ликований колыбель. Мои сомненья созданы не мною, Моя печаль скрывается в веках. Знать, вера предков родилась больною И умереть должна у нас в сердцах. Из рук судьбы свой крест беру смиренно, Сомнений яд хочу испить до дна. Лишь то, чем мы живем, для нас священно - И пусть придут иные времена!

МОЛИТВА

Прости мне, боже, вздох усталости.

Я изнемог

От грусти, от любви, от жалости,

От ста дорог.

У моря, средь песка прибрежного

Вот я упал -

И жду прилива неизбежного,

И ждать устал.

Яви же благость мне безмерную

И в этот час

Дай увидать звезду вечернюю

В последний раз.

Ее лучу, всегда любимому,

Скажу: "прости"

И покорюсь неотвратимому,

Усну в пути.

Два пути

Нет двух путей добра и зла-

Есть два пути добра.

Меня свобода привела

К распутью в час утра.

И так сказала: «Две тропы,

Две правды, два добра —

Раздор и мука для толпы,

Для мудреца — игра.

То, что доныне средь людей

Грехом и злом слывет,

Есть лишь начало двух путей,

Их первый поворот.

Сулит единство бытия

Путь шумной суеты.

Другой безмолвен путь — суля

Единство пустоты.

Сулят и лгут — и к той же мгле

Приводят гробовой.

Ты — призрак Бога на земле,

Бог — призрак в небе твой.

Проклятье в том, что не дано

Единого пути.

Блаженство в том, что всё равно,

Каким путем идти.

Беспечно, как в прогулки час,

Ступай тем иль другим,

С людьми волнуясь и трудясь,

В душе невозмутим.

Их правду правдой отрицай,

Любовью жги любовь.

В душе меня лишь созерцай,

Лишь мне дары готовь.

Моей улыбкой мир согрей,

Поведай всем, о чем

С тобою первым из людей

Теперь шепчусь вдвоем.

Скажи, я светоч им зажгла,

Неведомый вчера.

Нет двух путей добра и зла,

Есть два пути добра».

На разных языках, все знаками другими....

На разных языках, все знаками другими,
Начертана в душе загадка красоты:
Цветами, звуками, отливами мечты.
Но есть один язык, родной между чужими.

То – прелесть женская, то чарами ночными
Обвеянный чертог любимой наготы.
И на язык родной, на милые черты
Перевожу весь мир и сравниваю с ними.

Весна ль идет в цветах, – ты, женщина-дитя,
Проснулась на заре, смеясь виденьем ночи.
Идет ли осень к нам, – твои я вижу очи,
Под золотом волос поникла ты, грустя.

Доносится ли песнь или звезда мерцает, –
Тебя, одну тебя, душа в них созерцает.

Есть гимны звучные, — я в детстве им внимал.

О, если б мог тебе я посвятить их ныне!

Есть песни дивные, — злой вихорь разбросал

Их звуки светлые по жизненной пустыне...

О, как ничтожно всё, что после я писал,

Пред тем, что пели мне в младенческие годы

И голоса души, и голоса природы!

О, если бы скорбеть душистый мог цветок,

Случайно выросший на поле битвы дикой,

Забрызганный в крови, затоптанный в песок, —

Он бы, как я, скорбел... Я с детства слышал крики

Вражды и мук. Туман кровавый заволок

Зарю моих надежд, прекрасных и стыдливых.

Друг! Не ищи меня в моих стихах пытливых.

В них рядом встретишь ты созвучья робких мук

И робких радостей, смесь веры и сомнений.

Я в сумерки веков рожден, когда вокруг

С зарей пугливою боролись ночи тени.

Бывало, чуть в душе раздастся песни звук,

Как слышу голос злой: «Молчи, поэт досужный!

И стань в ряды бойцов: слова теперь ненужны».

Ты лгал, о голос злой! Быть может, никогда

Так страстно мир не ждал пророческого слова.

Лишь слово царствует. Меч был рабом всегда.

Лишь словом создан свет, лишь им создастся снова.

Приди, пророк любви! И гордая вражда

Падет к твоим ногам и будет ждать смиренно,

Что ты прикажешь ей, ты — друг и царь вселенной!

* * *

Еще я не люблю, - но, как восток зарею

Уже душа моя печалью занялась,

И предрассветною, стыдливою звездою

Надежда робко в ней зажглась.

Еще я не люблю, - но на тебя невольно,

С чего б ни начинал, свожу я разговор,

И сам не знаю я, отрадно мне иль больно

Встречать задумчивой твой взор.

Еще я не люблю, - но полный тайны сладкой,

Не так, как до сих пор, гляжу на божий свет.

Еще я не люблю, - но уж томлюсь загадкой:

Ты друг, полюбишь или нет?

* * *

Не месяц за его печаль и красоту,

Не солнце за его порфиру золотую,

Я полюбил падучую звезду,

Я полюбил небес изгнанницу больную.

Среди надменных звезд, сверкавших без числа,

Горевших, как венцы, струившихся, как реки,

Она слезой по небу потекла,

И в этот миг ее я полюбил навеки.

О, жаркая слеза полуночи немой,

Упавшая на грудь холодного эфира, -

Куда, куда, объята вечной тьмой,

Ты, одинокая, летишь пустыней мира?

Мой Гений плачущий, прикованный к земле,

Тебе во след глядит с молитвой сокровенной:

О, если б и ему блеснуть во мгле

И жаркою слезой упасть на грудь вселенной!

* * *

В страданьях гордость позабыв,

Я гнул колени пред тобою

И длил униженной мольбою

Давно свершившийся разрыв.

В какой-то призрачной надежде

Шептал я нежные слова,

Так много значившие прежде.

Теперь понятные едва.

Но между тем как я устами

Взывал о жалости к тебе,

В мечтах молился я судьбе,

Чтоб ты не тронулась мольбами.

Чтоб горе бурное зажгло

Мой дух, коснеющий в покое,

Чтоб чувство, все равно какое,

Хоть раз всю душу потрясло,

Чтоб опьянел я, чтоб забылся

От гнета вечной пустоты!

Судьбе недаром я молился:

Моим мольбам не вняла ты.

* * *

Я боюсь рассказать, как тебя я люблю.

Я боюсь, что, подслушавши повесть мою,

Легкий ветер в кустах вдруг в веселии пьяном

Полетит над землей ураганом...

Я боюсь рассказать, как тебя я люблю.

Я боюсь, что, подслушавши повесть мою,

Звезды станут недвижно средь темного свода,

И висеть будет ночь без исхода...

Я боюсь рассказать, как тебя я люблю.

Я боюсь, что, подслушавши повесть мою,

Мое сердце безумья любви ужаснется

И от счастья и муки порвется...

РОМАНС

Прости навек. Без слез и без упрека

В последний раз гляжу я на тебя,

Как в первый день, покорный воле рока.

Тебя люблю и ухожу, любя.

С тобой простясь, до гроба одинока,

Моя душа состарится, скорбя.

С тобой простясь, душа умрет до срока.

Я ухожу, быть может, жизнь губя.

Но вместе быть я не могу с тобою.

В свою любовь всю душу я вложил.

И бог, людей ревнуя, запретил,

Чтобы душа слилась с чужой душою.

Я ухожу, склоняясь пред судьбою,

Лишь оттого, что слишком я люблю.

* * *

Заветное сбылось. Я одинок,

Переболел и дружбой и любовью.

Забыл - и рад забвенью, как здоровью,

И новым днем окрашен мой восток.

Заря! Заря! Проснувшийся поток

Мне голос шлет, подобный славословью.

Лазурь блестит нетронутою новью,

И солнце в ней - единственный цветок.

Сегодня праздник. Примиренный дух

Прощается с пережитой невзгодой.

Сегодня праздник. Просветленный дух

Встречается с постигнутой природой.

Сегодня праздник. Возрожденный дух

Венчается с небесною свободой.

* * *

Нет муки сладострастней и больней,

Нет ядовитей ласки, жгучей жала,

Чем боль души, которая устала

И спит в гробу усталости своей.

Бессильная, она судьбы сильней.

Кристальным льдом отрава мысли стала.

Разрешена в совзвучии финала

Мелодия безумий и страстей.

Закрыв глаза, она меж сном и явью

Лежит, бесстрастна к славе и бесславью,

И смерть сама не в силах ей грозить.

Когда до срока сердце отстрадало.

Всей вечности могилы будет мало,

Чтоб горечь краткой жизни усыпить.

МОЙ ДЕМОН

Нет, никогда с тех пор, как мрачные созданья

Сомнений и тоски тревожат дух людей

Гордыней гневною иль смехом отрицанья,

Или отравою страстей, -

С тех пор, как мудрый Змий из праха показался,

Чтоб демоном взлететь к надзвездной вышине, -

Доныне никому он в мире не являлся

Столь мощным, страшным, злым, как мне...

Мой демон страшен тем, что пламенной печати

Злорадства и вражды не выжжено на нем,

Что небу он не шлет угроз и проклятий

И не глумится над добром.

Мой демон страшен тем, что, правду отрицая,

Он высшей правды ждет страстней, чем серафим

Мой демон страшен тем, что, душу искушая,

Уму он кажется святым.

Приветна речь его и кроток взор лучистый,

Его хулы звучат печалью неземной.

Когда ж его прогнать хочу молитвой чистой.

Он вместе молится со мной...

КТО БОГА УЗРИТ...

Кто бога узрит, тот умрет.

А бог везде: в песчинке малой,

В звезде, чей недвижим полет,

В живой душе, в душе усталой.

Кто бога узрит, тот умрет.

Кто зряч, тот видит только бога.

Пред ним, как стража у порога,

Смерть день и ночь стоит и ждет.

Кто бога узрит, тот умрет.

С моих очей завеса спала.

Среди слепых один я тот,

Кто видит цели и начала.

Кто бога узрит, тот умрет.

Я - тот, кто смерть постиг при жизни,

Кто грозный праздник божьей тризны

В себе и в мире познает.

В ОЛИВКОВОЙ РОЩЕ

На серебре зари, на дали нежно-синей

Листва олив сплелась в прозрачные шатры.

И зелень их светла, как предвечерний иней,

Сквозит, как кружево, и тает, как пары.

Она слилась в одно своею тенью бледной,

И раньше, чем заря, все ярче и мертвей,

Погасла за горой с тревожностью бесследной,

Уже разлился мир средь масличных ветвей.

И роща спит давно. Когда же в мрак сребристый

Случайно долетит вечерний луч иль звук,

Он в дым и в тишину преобразится вдруг:

Далекой меди звон, потоков голос чистый,

Призывы робкие из тьмы незримых гнезд.

Прощальный лепет птиц и первый трепет звезд.

ПЕСНЯ

Сказал я в час полночный:

Весь мир - тюрьма одна,

Где в келье одиночной

Душа заключена.

Томится узник бледный,

И рядом с ним - другой.

Страданья их бесследны,

Безрадостен покой.

Одних безумье губит,

Других тоска грызет.

Но есть и те, кто любит,

Кто любит, тот поет.

Я тот, кто петь умеет

В унынии ночей,

В чьем сердце песня зреет

Без воли, без лучей.

О, знай, мой друг далекий,

Коль слышишь песнь мою:

Я - узник одинокий,

Для узников пою.

СЕРЕНАДА

Тянутся по небу тучи тяжелые,

Мрачно и сыро вокруг.

Плача, деревья качаются голые...

Не просыпайся, мой друг!

Не разгоняй сновиденья веселые,

Не размыкай своих глаз.

Сны беззаботные,

Сны мимолетные

Снятся лишь раз.

Счастлив, кто спит, кому в осень холодную

Грезятся ласки весны.

Счастлив, кто спит, кто про долю свободную

В тесной тюрьме видит сны.

Горе проснувшимся! В ночь безысходную

Им не сомкнуть своих глаз.

Сны беззаботные,

Сны мимолетные

Снятся лишь раз.

В ДЕРЕВНЕ

Я вижу вновь тебя, таинственный народ,

О ком так горячо в столице мы шумели.

Как прежде, жизнь твоя - увы - полна невзгод,

И нищеты ярмо без ропота и цели

Ты все еще влачишь, насмешлив и угрюм.

Та ж вера детская и тот же древний ум;

Жизнь не манит тебя, и гроб тебе не страшен

Под сению креста, вблизи родимых пашен.

Загадкой грозною встаешь ты предо мной,

Зловещей, как мираж среди степи безводной.

Кто лучше: я иль ты? Под внешней тишиной

Теченья тайные и дно души народной

Кто может разглядеть? О, как постигнуть мне,

Что скрыто у тебя в душевной глубине?

Как мысль твою прочесть в твоем покорном взоре?

Как море, темен ты: могуч ли ты, как море?

Тебя порой от сна будили, в руки меч

Влагали и вели, куда? - ты сам не ведал.

Покорно ты вставал... Среди кровавых сеч

Не раз смущенный враг всю мощь твою изведал.

Как лев бесстрашный, ты добычу добывал,

Как заяц робкий, ты при дележе молчал...

О, кто же ты, скажи: герой великодушный,

Иль годный к битве конь, арапнику послушный?

ПЕРЕД ЗАРЕЮ

Приближается утро, но еще ночь.

Исаия, гл. 21, 12.

Не тревожься, недремлющий друг,

Если стало темнее вокруг,

Если гаснет звезда за звездою,

Если скрылась луна в облаках,

И клубятся туманы в лугах:

Это стало темней - пред зарею....

Не пугайся, неопытный брат,

Что из пор своих гады спешат

Завладеть беззащитной землею,

Что бегут пауки, что, шипя,

На болоте проснулась змея:

Это гады бегут - пред зарею....

Не грусти, что во мраке ночном

Люди мертвым покоятся сном,

Что в безмолвии слышны порою

Только глупый напев петухов

Или злое ворчание псов:

Это - сон, это - лай пред зарею...